Поддержка сельхозпроизводителей не может быть только финансовой, убежден депутат Законодательного собрания края Александр Тютерев. Аграриям нужна четкая стратегия развития: от старта производства до рынков его сбыта. Впрочем, убежден депутат, понимание своего пути и конечной цели нужно для всего Приморья. И только тогда будет понятно, за счет каких механизмов будет идти развитие всего края. О необходимости изменения бюджетного кодекса и том, как лучше поддерживать приморского агрария, ИА PrimaMedia общается с депутатом Законодательного собрания от фракции КПРФ Александром Тютеревым.
— Александр Викторович, год уже почти закончился. Какие ключевые события можете отметить с точки зрения депутата Законодательного собрания края?
— Самое главное — это смена руководства. С приходом нового главы край стал жить по-другому. Лучше или хуже — сейчас сказать сложно, только время покажет и расставит все акценты. Еще в 2019 году завершится переформатирование администрации в правительство. Будем надеяться, что эти перемены только к лучшему.
— Поставим тогда вопрос так: а что должно быть сделано в следующем году?
— Я не могу говорить за администрацию, однако один из векторов определен президентом — мы должны бороться с бедностью. Правда, я пока не понимаю как. Всего в России более 20 млн человек живут ниже порога бедности. То есть, проблема назрела. Но я не очень пониманию, каким образом нужно добиваться поставленной цели. Например, возьмем Приморье. Мы вообще? Раньше, в СССР, была четкая градация: уголь добываем на Донбассе и Кузбассе... Украина — житница СССР. Сейчас такого нет. И возникает вопрос, как определиться с целеполаганием? С тем, куда мы идем. Вот мы, Приморье, кто? Ведь для того, чтобы сделать прорыв хоть в какой-то области, надо определиться — а где мы прорывать-то собираемся? Мы промышленный регион? Или какой еще? Я как бывший военный понимаю, что где-то на линии надо найти место, сосредоточить все силы на нем и тогда сделать прорыв. Если мы не определяем ничего, а плывем по течению как сейчас, то и результат получается никакой. На что мы ориентируем людей, проживающих в Приморье? Почему человеку Приморья должно вдруг захотеться остаться тут жить? Что ему предложили?
— Режимы ТОРов, которые формируют перспективные инвестиционные проекты.
— Давайте откровенно. Мы пошли по пути создания огромных агрохолдингов, свиноводческих ферм с невероятным количеством единовременного содержания скота. Получили огромный вал продукции. Как нам говорил один из предыдущих губернаторов, накормим Приморье и накормим Китай. Наверное, и с этой задачей мы справились. Вот только кому от этого стало лучше, кроме условного владельца этой свинофермы? Природе стало хуже, жителям, которые рядом живут, вообще невозможно. В селе появились рабочие места? Нет. Например, у нас в Яковлевском районе строят лесоперерабатывающее предприятие замкнутого цикла. Это хорошо, современное предприятие, безотходное производство — совершенно прекрасно. Но я спросил: что будет территории, на которой этот завод построят? Рабочие места будут? Нет. Как мне ответило руководство, " нам за наши станки с числовым программным управлением нужно посадить подготовленных специалистов". А жителей района могут использовать только как разнорабочих. Мусор выгрузить, еще что-нибудь. Это хорошо для района? Не очень, как мне кажется.
— А что можно сделать в подобной ситуации?
— Выход у нас был, чтобы сохранить село. Выбрать форму хозяйства на селе. Мы выбрали агрохолдинги, куда вливаются несметные деньги, миллиарды. Где рабочее место стоит по итогу сумасшедших денег для холдинга. Мы отказались от такой формы как сельхозкооперация, крестьянско-фермерское хозяйство. Они у нас есть, но скорее как исключение из правил.
— Александр Викторович, но ведь в крае же есть меры поддержки сельхозпроизводителей.
— Есть, без сомнения... Но вы поговорите непосредственно с сельхозпроизводителями. Любой кредит в банке или техника в лизинг — это все равно, что петлю на шею повесил. Это же надо не просто взять, но и обеспечить возврат. А за счет чего? Как добиться стабильного спроса на продукцию? Я недавно был в Новолитовском сельхозкооперативе. Общался с руководителем практически целый рабочий день. Я в восторге от него как от руководителя и от того, что он сделал. Поменялась форма хозяйствования, но он сохранил колхоз. У него работают 100 человек, которые получают социальную помощь, рабочие места, которые никому на селе сейчас и не снились. Мы посмотрели животноводческую ферму и доильный цех, место, где делают соевое масло, поля посмотрели. Почему бы в таком селе не жить? Ведь он содержит полностью Новолитовск. Есть магазины, у него есть группа дневного содержания для детишек, причем оплата фактически условная. Вот почему не поддержать такого производителя? Причем, не просто дать денег и отпустить на все четыре стороны. Ведь он выращивает продукцию, а куда ее деть потом? Например, в Новосысоевке есть крестьянско-фермерское хозяйство (КФХ). Содержит 50 коров. Представляете, сколько это молока?
— Ярмарки?
— Ярмарка пришла и ушла. А корова молоко дает 3 раза в день. Молокозавод? Да нет, это тоже не вариант. Потому как там проще заниматься изготовлением продукции из порошкового молока. Почему? Потому что гарантированная сертификация. И вот куда девать надоенное молоко? В детские сады его не примут, потому что нужно очень много документов, которые периодически нужно будет подтверждать. Получается, производитель выживает полулегальной торговлей. Где-то во дворах на разлив продает молоко. Но это же тоже не выход из положения. Мало создать КФХ. Нужно наладить рынок сбыта. Я езжу по селам, там, в основном, осталось пожилое население, чего греха таить. Но пенсионеры говорят, что выращивают на огородах много овощей, фруктов по осени. И здоровья хватает, чтобы все это в баночки закатать. А кому это надо?
— Хорошо, проблема понятна. Выход?
— Нужно определить приоритеты. Те хозяйства, которые уже встали на ноги, которые дают реальную продукцию, должны получать поддержку по сбыту продукции. Я считаю, что департамент сельского хозяйства, будущее министерство, должно не только сопровождать аграриев. Они должны знать, куда вести этих сельхозпроизводителей. Если мы сохраним мелкое и среднее товаропроизводство на селе, мы сохраним и само село.
Мне вообще кажется, что прежде чем производить продукцию, нужно подумать, куда ты ее денешь. Производить продукцию ради продукции — это не нужно. Это абсолютно бестолковое времяпрепровождение. Эта цепочка должна быть просмотрена до самого конца, когда она до конечного потребителя дойдет. И вот тут важна роль сельхозпроизводителя.
— Александр Викторович, давайте поговорим про бюджет на 2020 год. Каковы ваши впечатления от него?
— Лично мое мнение, сделан он значительно более профессионально предыдущих. В нем везде наблюдается рост. С приходом Олега Николаевича в Приморье начали поступать дополнительные деньги. Сделаны решительные шаги, чтобы сделать Приморье центром ДФО.
Другое дело, что сейчас окажется, что не освоены деньги по каким-то программам. Здесь тоже можно ругать исполнителей, главных распорядителей средств. Но мы стыдливо умалчиваем о том, когда попадают деньги в руки этого исполнителя? Они же по какому-то бюджетному кодексу, плавают виртуально практически до середины года. И только в июне начинаются первые поступления денег для реализации того, что мы запланировали с 1 января. Дороги можно начать делать в апреле, а денег нет. Ведь все говорят о том, что надо сделать новый финансовый год с 1 октября. Но тогда деньги получатся тогда, когда на основной территории нашей страны наступили климатические условия, когда можно начинать работы — строить, ремонтировать, дороги делать.
— Но это нужно менять бюджетный кодекс.
— А кто нам мешает?
— Каждый год некоторые районы Приморья испытывают проблемы с дровами. Как обстоит с этим дело в вашем округе?
— Есть проблемы. Вчера вечером мне сообщили, что в одном из тупиковых сел Яковлевского района снова возникла проблем. Село со столетней историей. Там живут трудолюбивые и очень ответственные люди. Но все, что вокруг этого села, все леса в аренде. И они каждый год с боем добывают себе отопление на зимний период. Нравится кому-то или нет, Олег Николаевич когда-то ставил задачу: в каждом городе создать гортопы, райтопы по примеру былого времени, где человек может позвонить и по заранее установленной цене приобрести для себя дрова. А как это работает на практике? В Яковлевском районе подписано соглашение между районом и городом Арсеньевом. Жители села должны обращаться в гортоп, чтобы получить дрова. Невыполнимая задача, мягко говоря. Кроме того, стоит задача делать одинаковые тарифы, одинаковую стоимость подвоза. Как одинаковой может быть цена подвоза для сел с плечом 30 км и 130 км? Не будет она одинаковой.
— Предпринимаются ли какие-то меры, чтобы решить этот вопрос? Насколько я помню, проблема с дровами стоит последние лет пять.
— Она стоит с 2007 года, когда приняли новый лесной кодекс. Когда лесхозы начали работать по-другому, упразднили практически всех лесников, их уже почти нет. Раньше лесник был, а у него территория, и он за нее отвечал. В сельсовете брали справку, что я живу в доме с печным отоплением. Идешь в лесничество, там говорят "Вот тебе деляна". Он помечает, какие стволы я могу срубить, а какие нельзя трогать. Под чистку попадала именно та древесина, которая шла на отопление. Вот, в северных районах положено на отопление 30 кубов ежегодно, южнее 20 кубов. Но это много, я не понимаю, зачем столько нужно... Но ладно. И еще вопрос. Как, например, пенсионеров сможет найти деньги и силы, чтобы поехать в лес, срубить эти деревья, распилить, привезти обратно, расколоть, сложить? Пока решения нет. И вот над этим тоже предстоит работать.
— Спасибо!
