Сегодня, 20 декабря, сотрудники ФСБ, СВР, ФСО и других органов госбезопасности отмечают профессиональный праздник. День работника органов безопасности РФ установлен 20 декабря 1995 года указом президента РФ Бориса Ельцина. Дата была выбрана не случайно. В этот день в 1917 году Совет народных комиссаров в целях борьбы с контрреволюцией и саботажем издал декрет об образовании структуры-предшественницы современных органов государственной безопасности — Всероссийской чрезвычайной комиссии. В СССР этот праздник 20 декабря отмечался неофициально, был известен как День чекиста. РИА PrimaMedia в этот день вспоминает историю контрразведчика из Приморья, ветерана Сергея Девятисильного, который и в 98 лет не мыслит себя без контрразведки, оставаясь в душе военным чекистом.
Сергей Девятисильный, Фото с места события из других источников. Фото: Автор фото: Из личного архива Девятисильного
Справка
Сергей Иванович Девятисильный родился 7 октября 1917 года в селе Орелька Лозовского района Харьковской области.
В 1937 году закончил среднюю школу и поступил в Автодорожный институт им. В. В. Куйбышева в г. Ленинграде.
С марта 1938-го по март 1939 года проходил обучение в межкраевой школе ГУГБ НКВД СССР.
22 марта 1939 года началась служба в органах государственной безопасности.
С 1939-го по май 1941 года — оперуполномоченный Особого отдела НКВД 55-й авиабригады и 2-й авиадивизии.
С 1 октября по май 1941 года участвовал в советско-финской войне.
С мая 1941 по февраль 1942 года — старший оперуполномоченный 2-й смешанной авиадивизии на Ленинградском фронте.
В феврале-сентябре 1942-го — оперуполномоченный 2-го отделения Особого отдела Ленинградского фронта.
С сентября 1942-го по январь 1943-го занимал должность начальника Особого отдела НКВД 14-й воздушно-десантной бригады Московского военного округа.
С января по май 1943-го — старший оперуполномоченный Особого отдела НКВД 3-го истребительного авиакорпуса Северо-Кавказского фронта.
С мая 1943-го по март 1946-го — старший оперуполномоченный отдела контрразведки "СМЕРШ" 278-й истребительной авиадивизии и 260-й стрелковой дивизии Группы советских оккупационных войск в Германии.
С марта 1946-го по май 1947-го — старший оперуполномоченный отделов контрразведки частей Киевского военного округа.
С 12 мая 1947 года началась служба на Дальнем Востоке.
В 1947-1951 гг. — старший оперуполномоченный отдела контрразведки МГБ 10-го учебного отряда 5-го Военно-морского флота.
В 1951-1952 гг. — заместитель начальника отделения отдела контрразведки МГБ по 5-му Военно-морскому флоту.
В 1952-1953 гг. — старший оперуполномоченный периферийных объектов.
В 1946 году присвоено воинское звание "майор".
В годы войны награжден орденами Великой Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, медалями "За оборону Ленинграда", "За оборону Кавказа", "За взятие Берлина", "За победу над Германией", "За боевые заслуги". Приказами Верховного Главнокомандующего объявлены благодарности "За прорыв обороны немцев на западном берегу Одера", "За овладение городом Бранденбург", "За окружение города Берлина".
Чекист — с 15 лет
"1924 год. Небольшая железнодорожная станция Опочка, что на магистрали Ленинград — Москва. Мы, дети железнодорожников, играя, проводили много времени у перрона вокзала, встречая и провожая пассажирские и грузовые поезда, останавливающиеся на станции для дозаправки паровозов дровами и водой. Здесь мы часто наблюдали, как чекисты линейного поста ОГПУ станции, а это были два молодых парня, одетых в красноармейскую форму, с орденами Красного Знамени на груди, снимали с крыш вагонов, тамбуров и платформ беспризорников, голодных, грязных, в оборванной одежде, едущих неизвестно куда. Здесь же их сажали на подводы, запряженные лошадьми, и везли в город Опочка, что в трех километрах от станции, в детский дом, который был создан по указанию Феликса Эдмундовича Дзержинского. Так состоялось мое первое знакомство с деятельностью чекистов", — вспоминает Сергей Девятисильный.
Ветеран рассказал, что спустя почти десять лет ему самому довелось принять непосредственное участие в деятельности органов государственной безопасности. 7 октября 1932 года в Опочецком районе проводилась операция по выселению кулаков.
"Как стало известно позднее, в райотдел НКВД поступило сообщение, что группа кулаков Куткинского сельсовета намеревается оказать вооруженное сопротивление в случае их выселения. В райотделе находилось только двое чекистов — явно недостаточно для проведения операции по разоружению и задержанию кулаков, и было принято решение мобилизовать пятерых комсомольцев, прошедших подготовку в Осоавиахиме и владеющих оружием.
В числе этих комсомольцев оказался и я. Нас вооружили винтовками, выдали боевые патроны, и мы под руководством чекистов вечером того же дня пошли пешком в деревню Кутка, что в 12 километрах от Опочки", — рассказал Девятисильный.
Сергей Девятисильный вспоминает, что на место пришли к 23 часам, и уже к утру были задержаны шестеро кулаков, подозревавшихся в вооруженном сопротивлении.
"Но, как оказалось после соответствующей проверки, информация, поступившая в райотдел, не соответствовала действительности, и мы, покинув Кутку, к вечеру вернулись в Опочку. Так состоялось мое второе знакомство с деятельностью чекистов.
В день проведения операции мне исполнилось 15 лет.
Отец мой еще до революции закончил Киевский политехнический институт и работал на железной дороге инженером. Он рано умер, и нашей семье пришлось пережить много трудностей. С ведомственной квартиры нас хотели выселить, средств к существованию практически не было. Отчаявшись ходить по инстанциям, моя мать написала письмо на имя Надежды Константиновны Крупской, и, благодаря ее вмешательству, многие наши проблемы благополучно разрешились.
Ответное письмо Крупской на имя местных руководителей я очень долго хранил у себя, но, к сожалению, во время пожара на квартире во Владивостоке оно сгорело. В этом письме были такие строки: "Научитесь не только выполнять, но и правильно понимать законы".
В 1937 году Сергей Девятисильный уже учился в Автомобильно-дорожном институте им. Куйбышева в Ленинграде. В один из декабрьских дней студентов двух факультетов собрали в лекционном зале и предложили написать автобиографию, ответив на вопросы, уже обозначенные заранее на доске, что ребята, включая Сергея, и сделали.
"Вскоре после ряда собеседований со мной в Управлении НКВД по Ленинградской области мне объявили, что я, по решению ЦК ВЛКСМ, направляюсь на учебу в Ленинградскую школу НКВД.
После окончания школы я сказал на комиссии, что хочу только в армию, и получил назначение в Особый отдел НКВД 55-й авиационной бригады,
базировавшейся на аэродроме в городе Старая Русса, на должность старшего оперуполномоченного 44-го Отдельного бомбардировочного полка, в которой проработал более трех лет.
Начальником Особого отдела бригады был Павел Васильевич Ефищенко — опытный чекист, хорошо образованный человек и незаурядная личность. На второй день моего приезда Ефищенко вызвал меня к себе в кабинет, где обстоятельно объяснил мне, как я должен строить свою работу и отношения с личным составом полка.
"Запомните, — сказал он, — что наш Особый отдел и все мы являемся неотъемлемой частью боевого организма 55-й авиационной бригады. Вы должны хорошо знать весь личный состав полка, постоянно общаться с людьми, знать состояние боевой подготовки и всех служб полка, ориентироваться в тактико-технических данных самолетов и вооружения. Любая полученная вами информация должна тщательно перепроверяться". Я все хорошо запомнил, и это всегда помогало мне в оперативной работе.
Весь день, с 10 часов утра, оперработники находились в частях. С 17 до 18 часов был перерыв, а вечером мы занимались агентурно-оперативной работой, написанием справок, донесений и прочих документов. Оперработники работали до часа, а начальник и заместитель — до трех часов ночи", — вспоминает ветеран.
...И началась война
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. 44-й авиационный полк и вся 55-я авиабригада уже в первые дни войны участвовали в боевых действиях, нанося бомбовые удары по немецким войскам, наступающим на Псковском направлении и на границе с Финляндией.
В октябре 1941 года полк перебросили в блокадный Ленинград, сначала на аэродром Левашово, затем на Кавгольские озера и позднее — на аэродром, оборудованный непосредственно на территории одного из ленинградских парков.
Весной 1942 года Ленинград подвергался не только ожесточенным обстрелам, но и бомбардировкам с воздуха. Ночные бомбардировки фашистов показали, что в городе действует немецкая агентура, которая с появлением вражеских бомбардировщиков осуществляла подсвечивание важных военных и промышленных объектов.
"Органы НКВД, в том числе и особые отделы контрразведки частей, длительное время не могли выйти на эту агентуру, хотя постоянно создавались оперативные группы, действовавшие по ночам в целях задержания лиц, осуществляющих подсвечивание. Выброски агентуры носили массовый характер, и я постоянно работал в составе опергрупп.
И вот однажды, возвращаясь с ночного рейда и проходя по поселку, около калитки одного из домов я заметил цветную оберточку от шоколадной плитки с надписью на немецком языке. У меня сразу же возникло подозрение, что этот дом мог посетить человек по заданию немецкой разведки. Это сейчас иностранная упаковка является обычным делом, а в то время такой вроде бы малозначительный факт сразу же наводил на размышления.
В этот же день я выяснил, что в доме, около которого была поднята оберточка, проживает инвалид первой мировой войны, безногий офицер царской армии, побывавший в плену у немцев. Мои подозрения усилились, и я доложил о них Управлению контрразведки Ленинградского фронта, которому подчинялся", — поделился Девятисильный.
Как рассказал ветеран, за домом было установлено круглосуточное наблюдение, все лица, посещавшие его, тщательно перепроверялись. Здесь он пошел на нарушение и использовал для наблюдения двух военнослужащих из полка, которым доверял. Наблюдение вели девять дней.
И вот около дома появился человек, который вел себя несколько необычно. Сергей Иванович решил задержать его. Задержанный оказался связным немецкой разведки. Так была раскрыта рассчитанная на глубокое оседание резидентура немецких агентов, завербованных из числа бывших военнопленных русской армии.
2 сентября 1942 года я покинул блокадный Ленинград и попал в Москву на должность заместителя начальника Особого отдела 14-й воздушно-десантной бригады, которая располагалась в парке Горького. Все военнослужащие бригады перед отправкой на фронт должны были прыгать с парашютом, сначала с вышки, а потом с самолета. Прыгал с парашютом и Сергей Иванович.
"Штаб бригады и Особый отдел находились в одном здании. Начальником отдела был майор Гнездилов.
Перед отправкой на фронт в воздушно-десантных частях всегда обнаруживались дезертиры, которые пытались уклониться от выброски. В нашей бригаде также дезертировало восемь человек, которых в результате розыскных мероприятий мы задержали на вокзалах Москвы.
С января 1943 года я воевал на Кубани и в Крыму. Особые отделы частей, действующих в Крыму, осуществляли большую оперативно-розыскную работу по розыску немецких пособников, а их было немало. Немцы также активно забрасывали агентуру в прифронтовую полосу для ведения разведки, и я постоянно в составе опергрупп занимался розыском вражеских агентов.
Во время оккупации Крыма немцами был сформирован 21-й батальон из крымских татар, которые вели активную вооруженную борьбу против наших партизан, участвуя также в расправах над гражданским населением Крыма, в первую очередь над членами семей моряков Черноморского флота", — рассказывает ветеран.
Фашисты и их пособники
— Из оперативных работников особых отделов частей были созданы опергруппы, действовавшие в Симферополе и его окрестностях под руководством Особого отдела 21-й пехотной армии. Группа обычно состояла из четырех человек и работала в течение 8-10 дней. В одну из них был направлен и я.
В числе разыскиваемых значился некто под кличкой "Агроном", пользовавшийся у немцев исключительным доверием и якобы участвовавший в захоронении на территории Крыма каких-то значительных ценностей при отступлении немцев из Симферополя.
"Наша оперативная группа задержала нескольких немецких пособников, но выйти на "Агронома" ни мы, ни другие не смогли. Прошло десять дней. К этому времени наши войска освободили Севастополь, и нас должны были откомандировать по своим частям.
В последний день работы в Симферополе, идя по городу, я решил зайти в областной совет, поинтересоваться общей обстановкой в Крыму. Меня принял председатель облсовета. Во время беседы в кабинет заходит какой-то человек и, обращаясь к председателю, говорит: "Сегодня утром агроном вернулся". Председатель отвечает: "Вот и хорошо, будет нам с кем решать сельскохозяйственные проблемы".
Я тут же вспомнил ориентировку и принял решение о задержании агронома, не докладывая в Особый отдел армии, опасаясь, что если это действительно он, то, посетив семью, быстро скроется. Вместе с председателем облсовета мы отправились к агроному домой. Когда мы пришли, то по побледневшему лицу агронома сразу стало понятно, что он понял, кто и зачем к нему пришел. Я разрешил ему дообедать вместе с семьей и попрощаться. Не очень приятная картина, но человек этот был преступником и предателем. Мы доставили его в Особый отдел 21-й армии. Задержанный действительно оказался разыскиваемым немецким пособником по кличке "Агроном", — рассказал Девятисильный.
В 1944 года в Витебске произошел любопытный случай. Когда Сергей Иванович шел по улице города, к нему подбежал мальчишка лет двенадцати и спросил: "Дяденька, вам наган не нужен?" Мужчина удивился: "А что, у тебя есть?" И тут мальчишка заявил: "Наган мне дали немцы и сказали, что я должен убить офицера. Но я, как и другие пацаны, никого не хочу убивать".
Оказывается, немцы создали в Витебске школу для подростков 12-14 лет, где их готовили для совершения террористических и диверсионных актов, обучали обращению с оружием и взрывчаткой. Некоторым давалось задание подкладывать взрывные устройства, замаскированные под куски угля, в тендеры паровозов. Большинство обучавшихся в школе уклонилось от выполнения задания немцев. На основании полученной от мальчишки информации была направлена ориентировка по всем отделам контрразведки фронта. Позднее Сергей Иванович встретил еще одного из этой подрывной школы, прибывшего в нашу часть с молодым пополнением.
"В марте 1945 года я был направлен для работы в аппарате Особого отдела фронта, но, пробыв там десять дней, попросил отправить меня в Особый отдел любого рода войск, действовавших на фронте: меня не устраивала аппаратная служба. Просьба была удовлетворена, и я оказался в Особом отделе 260-й стрелковой дивизии, где работал до дня Победы.
На территории Германии особыми отделами частей и соединений велась активная оперативная работа. Я неплохо владел еще со школы немецким языком и постоянно совершенствовал свои навыки в общении с хозяевами квартиры, в которой жил. То была немецкая чета средних лет. Глава семьи оказался инженером. Мы часто вместе обедали и ужинали. Я приносил продукты, из которых хозяйка готовила нам разнообразные блюда. Общение с ними помогло мне понять немецкий характер, узнать многие тонкости и национально-психологические особенности, что явилось бесценным подспорьем в оперативной работе в Германии", — поделился воспоминаниями Сергей Девятисильный.
Так, к примеру, по указанию из Москвы отдел контрразведки 260-й стрелковой дивизии, где Сергей Иванович временно исполнял обязанности начальника отдела, он сумел организовать захват одного из руководителей проекта ракет ФАУ-1 и ФАУ-2, проживавшего в американской зоне, и доставить в свою зону с последующей отправкой его в Москву.
"Вот как это произошло. У меня на агентурной связи был немец, который после окончания войны работал в немецкой полиции. Сам бывший летчик, он оказывал нам значительную помощь в розыске и поимке сотрудников немецких спецслужб и эсэсовских военных преступников. С его помощью мы установили место жительства инженера-ракетчика. Он проживал в американской зоне оккупации, в городке Гота. Вместе с нашим агентом мы легко прошли в зону американцев, встретились с инженером и убедили его вместе с семьей отправиться в Советский Союз. Сборы были недолги, и уже через несколько дней инженер был в Москве. Это только один из многочисленных эпизодов деятельности военной контрразведки в послевоенной Германии.
Видел я и те зверства, которые творили СС в последние дни войны. Сейчас некоторые докатились до того, что полностью отрицают сам факт совершения гитлеровцами преступлений против человечества.
В ходе нашего наступления нам была поставлена задача освободить женский концлагерь, в котором содержались участники партизанского движения во Франции, Голландии и в других европейских странах. Находились там и советские женщины. Среди иностранных подданных было много жен влиятельных европейских политиков и военных, что особенно интересовало СМЕРШ. После освобождения лагеря многих женщин отправили в Москву.
Наша опергруппа на бронетранспортерах шла впереди наступавших частей. К сожалению, мы опоздали примерно на 30-40 минут. В панике бежавшая охрана лагеря намеревалась, видимо, эвакуировать заключенных женщин, но, видя, что уже не успеет этого сделать, решила их ликвидировать. До нашего приезда в лагерь эсэсовцы успели расстрелять прямо на дороге недалеко от концлагеря несколько десятков женщин.
Я никогда не забуду этих расстрелянных почти в упор женщин и еще дымящуюся кровь в дорожной пыли. До сих пор слова "человек" и "эсэсовец" для меня являются несовместимыми понятиями", — вспоминает ветеран.
Окидывая взглядом прошлое
Окидывая взглядом прошлое, Сергей Иванович отметил, что глубоко убежден в том, что особые отделы частей и соединений сыграли исключительную роль в деле победы наших вооруженных сил в Великой Отечественной войне.
Прошло уже много лет, как ветеран уволился из органов военной контрразведки. Несколько десятилетий проработал в Дальневосточном морском пароходстве и повидал практически весь мир. Бывал в Канаде, США, Австралии, Японии. Встречался с самыми разными людьми, в том числе и с видными учеными, специалистами, представителями русской эмиграции. Во время своих загранплаваний постоянно помогал органам государственной безопасности в их деятельности, обеспечивал проведение некоторых операций. В декабре 2000 года умерла его жена Клавдия Алексеевна, с которой он прожил 58 лет, и сейчас живет один. Сын уже взрослый и проживает отдельно. Он доктор наук и работает в Дальневосточном отделении Академии наук.
"Годы понемногу берут свое. Я никогда не курил, да и спиртным никогда сильно не увлекался. Еще в молодости занимался спортивной гимнастикой. Во время обучения в школе НКВД выступал на соревнованиях за Ленинградский военный округ. И по сей день занимаюсь гимнастикой. Жизнь идет своим чередом. Но и сейчас, когда мне исполнилось уже 97 лет, я не мыслю себя без военной контрразведки, оставаясь в душе военным чекистом", — подвел итог разговору Сергей Девятисильный.
ССЫЛКИ ПО ТЕМЕ:
Приморский ветеран о войне в Афганистане: Требовалось немало мужества, чтобы быть мишенью
Ветеран из Приморья о конфликте на Даманском: Китайцы убеждали нас перейти на их сторону
Я был мишенью на афганском небе и чудом остался цел – вертолетчик из Приморья
Афганская война глазами солдата из Приморья: обстрелы с гор, пыльная жара и гибель друзей
