Заместитель начальника котельного цеха №1 компании "Приморские тепловые сети", структурного подразделения АО "ДГК" Иван Циммерман в следующем году отметит 40-летие работы на родном предприятии. В далеком 1984-м он пришел сюда мастером котлотурбинного цеха, а последние 30 лет контролирует все процессы, связанные с ремонтом оборудования — коммуницирует с подрядчиками (а в сложных случаях их может быть до сотни), лично осуществляет приемку, буквально "прощупывает" каждый агрегат, и коллеги знают — если Иван Марицевич дал добро, значит с техникой полный порядок.
— И я, и мои родители родом из Казахстана. В Приморье оказался по своему желанию — приехал следом за старшим братом и так же, как он, закончил мореходку. Брат спустя время вернулся к родителям, а меня затянуло. 6 лет отдал морю, женился, и жена попросила найти работу на берегу. Родственники порекомендовали устроиться на ТЭЦ-1, учитывая имеющуюся у меня специальность механика, и меня взяли.
— После морской романтики и возможности увидеть мир работа на ТЭЦ не показалась скучной?
— Я действительно много где успел побывать — в том числе, в США, Сингапуре, Новой Зеландии, и страсть к открытию новых мест никуда не ушла, но удовлетворять ее можно, работая на берегу, — мы с семьей много путешествуем.
В профессиональном плане перестроиться было несложно: и там, и здесь — котлы, предстояло только разобраться в нюансах, и меня это не смущало. Я был жадным до знаний, все котлы изучил изнутри. И до сих пор не гнушаюсь лично залезть внутрь, если это помогает быстро поставить правильный "диагноз" и найти истинную причину поломки. Работа, кстати, стимулирует держать себя в тонусе: мне 66 лет, и я по-прежнему "прохожу" в любой люк.
Также очень подкупил коллектив — меня хорошо приняли, и до сих пор психологический микроклимат в нашем подразделении, да и в целом на предприятии, очень комфортный.
— Из чего складывается ваш рабочий день?
— В 5 утра встаю — в 6 уже на работе. Сразу — к начальнику смены, изучаю журнал дефектов, смотрю, есть ли какие-то проблемы и тут же оформляю наряды и допуски. В половине 8-го у нас планерка, я тут же выдаю коллегам уже готовые наряды, и в 8 утра официально стартует рабочий день. А дальше действуем по обстоятельствам.
У нас несколько бригад, и каждой нужно показать, что делать, порой — как именно делать, исходя уже из имеющегося опыта работы. Во второй половине дня начинаю проверять, как идут ремонтные работы, где-то я подскажу решение, где-то вместе над ним "ломаем" голову. Устраняем неисправности, проверяем качество работы, закрываем наряд — и по домам.
У нас ненормированный рабочий день, поэтому бывает, задерживаемся после 17.00. Но все эти задержки не системные, не чаще пары раз в месяц — стараемся управиться со всем в рабочее время и, тем более, не переносить "хвосты" на следующий день. Именно поэтому я и стараюсь приехать пораньше, чтобы не терять ни минуты.
— И все-таки, порывы происходят не по графику, часто вызывают на работу во внеурочное время?
— Форс-мажоры случаются все реже. Это раньше, лет 20 назад, котлы "бежали" часто, а сейчас у нас их пять, три работают, два — в резерве. Да и температура последние годы не сильно низкая зимой. Но если вдруг что случится — мы в состоянии полной готовности.
— У вас двое сыновей, и они оба пошли работать в сферу энергетики
— Да, с раннего детства часто крутились у меня на работе. Помню, одному пять, другому два, — а они кирпичи огнеупорные у стенки в стопочку складывают (смеется). Помогали-помогали, так и с выбором профессии определились. Ведь одно дело — по книжкам теорию изучать и фантазировать — как оно, на практике. И совсем другое — с самого начала понимать, как устроены процессы изнутри, и готов ли ты в этом вариться постоянно.
Старший сразу с выбором определился, отучился в ДВГТУ по профилю. А младший, будучи заядлым туристом, выбрал географию, окончил Дальневосточный государственный университет, поработал учителем географии и только потом пришел, и сказал: "Возьми меня к себе". И я взял — машинистом котла. Позже, когда у нас ввели в работу мобильные газотурбинные установки, оба сына работали на них. Затем их перевели на ТЭЦ-Восточную. Старший переехал в Подмосковье, но по-прежнему работает энергетиком на местной ТЭЦ.
— Что самое сложное в вашей работе?
— Пожалуй, условия труда. Горячие поверхности, высокие температуры, давление, узкие лазы — частенько только лежа и можно работать. Или, допустим, надо залезть в барабан, а он сам диаметром 1,5 метра плюс разные внутренние устройства скрадывают пространство, — а что делать? К слову, не все могут работать и в замкнутых пространствах, и это тоже надо учитывать при выборе нашей профессии.
Кроме того, оборудование в котельных тяжелое, и, хотя у нас много грузоподъемных механизмов, там, где их нет — приходится брать, что называется, "на пупа". Поэтому энергетики — парни сильные, работа обязывает, — слабым среди нас не место.
— Несмотря на сложную, тяжелую работу, вы умудряетесь найти время еще и на общественную деятельность — вы активный член профорганизации. Что говорите коллегам, если вдруг слышите: "А зачем нам профсоюз"?
— Лично я в профсоюзе с первых дней работы на предприятии, и вне организации себя не вижу.
Для чего он нужен? Для того, чтобы следить за охраной труда на производстве, за тем, как проходит спецоценка условий труда, и, если потребуется — пересматривать ее результаты, а также заключать правильные во всех смыслах коллективные договоры.
Кроме того, профсоюз — это и спортивная жизнь на предприятии, и организация культурного досуга, и совместный отдых с коллегами. А главное — ощущение мощной опоры, когда понимаешь: что бы ни произошло в твоей жизни — ты не останешься один, тебе помогут, тебя поддержат. Лично убеждался в этом, когда, например, хоронил близких людей.
И, конечно, там, где есть профсоюз — порядка всегда больше.
