ВЛАДИВОСТОК, 24 мая, PrimaMedia. Общественники рыбацкой отрасли Сахалина в канун приближающейся путины громко задают вопрос: почему глава Росрыболовства РФ пытается отменить "олимпийскую" систему распределения лимитов и вернуться к старой, "камчатской модели"? О том, как будут ловить рыбу на полуострове в этом году, рассказал руководитель Сахалино-Курильского территориального управления Росрыболовства Евгений Широков, сообщает общественно-политическая газета "Советский Сахалин".
– Евгений Павлович, о положительных результатах работы сахалинских рыбаков руководитель Росрыболовства Андрей Крайний регулярно докладывал премьеру Владимиру Путину. Однако последние события (протест рыбацкой общественности) говорят, что далеко не все у нас благополучно. Ваше назначение усилило тревогу: теперь рыбаки боятся внедрения у нас "камчатской модели" организации лососевой путины взамен "сахалинской олимпийки". По какой же системе будет проходить нынешняя путина?
– Говоря о конфликтной ситуации, об отношениях между рыбацкой общественностью и Росрыболовством, надо заметить, что сам конфликт ни в коей мере не был инициирован Росрыболовством. Слухи, что на Сахалине будет введена "камчатская модель" проведения лососевой путины, появились после того, как стало известно, что планируются кадровые перестановки среди руководителей территориальных управлений. Сегодня я могу сказать твердо: для таких подозрений нет оснований. В понедельник я принимал участие в подготовке заседания комиссии по анадромным видам рыб на Камчатке, где было отмечено, что не Сахалин будет подражать Камчатке а, наоборот, Камчатка приняла модель Сахалина. Там тоже будет введена "олимпийская" система и заявительный принцип с учетом специфики региона. На Камчатке оставили минимальный резерв (после того, как пользователь дошел до критической точки освоения своего объема, сначала пускают резерв, а уж потом просят у Росрыболовства разрешение на увеличение объема вылова). На Сахалине отказались от этой схемы, и я пока не могу сказать, по каким причинам, но в любом случае опыт сахалинских рыбаков нужно учитывать.
– Значит, больших перемен не случится и конфликтная ситуация с рыбаками будет урегулирована?
– В первую очередь мне хотелось бы донести до рыбацкой общественности такую мысль: Росрыболовство как структура обеспечивает работу рыбаков. Основная задача – не дестабилизировать обстановку в субъекте, а выстроить работу с учетом видения проблемы местными рыбаками. Конечно, работать будем строго в рамках правового поля. Мы уже провели одно заседание комиссии по анадромным видам рыб и убедились, что отрасль функционирует нормально, жестких мер применять не требуется. Комиссия работает под руководством губернатора, заседания комиссии проводят его заместители. Уже определены места постановки орудий лова, в некоторых районах начался промысел в рамках спортивно-любительского рыболовства. В общем, все идет своим чередом.
– Один из больных вопросов – рыбоохрана. Как планируете организовать эту работу?
– Вопрос принципиально важный для меня. Помню, в 2008 году Андрей Анатольевич Крайний проводил здесь совещание, и уже тогда отношения между Росрыболовством и промышленниками были напряжены. В укор нам ставили слабую организацию рыбоохранных мероприятий. Мы приложим все силы, чтобы выровнять ситуацию. Как это будет выглядеть, пока не стану комментировать. Но отмечу, что будем привлекать сотрудников из других теруправлений. Постараемся решить вопрос, чтобы в период основного хода лосося здесь работала группа "Пиранья", созданная в Росрыболовстве. Будем привлекать специалистов из пяти теруправлений, созданных на Дальнем Востоке, где схожая специфика работы.
– Несмотря на кадровый голод, в теруправлении идет массовое сокращение сотрудников. Как вы это объясните?
– Это абсолютная неправда. Мы меняем названия отделов, положения об отделах, в связи с этим людей переводим из одного в другой. Ни одного человека не собираемся увольнять. В управлении штат укомплектован не полностью, поэтому каждый сотрудник для нас ценен.
– Как вы намерены вести диалог с общественностью?
– Объективно сегодня не в лучшем состоянии дела с материально-техническим обеспечением. То, что есть в наличии, прошло не через одну реорганизацию, техника и имущество пришли в негодность. Поэтому без помощи рыбаков будет трудно. Обязательно соберем совещание с привлечением рыбацкой общественности и проговорим все вопросы до деталей. Нам нужны общественные инспекторы, и не "дети асфальта", а из числа самих рыбаков – тех, кто непосредственно на своих участках осуществляет промысел, кто знает местность и специфику работы. Они и будут помогать в рыбоохранных мероприятиях. Они сами будут видеть, что люди пришли не для того, чтобы взять крючок и, пользуясь тем, что ты сотрудник рыбоохраны, "нарезать" икры и продать ее. Необходимо консолидировать усилия и работать совместно.
– На Камчатке вам удалось победить браконьерство?
– Там несколько другая ситуация: прошли конкурсы, и за пользователями на 20 лет закрепили речные участки, где стоят ставные невода. Пользователь знает, что если это "его река", которая 20 лет должна его кормить, то не дай бог где-то в верховьях на его территорию залезут браконьеры! То есть пользователи сами осуществляют контроль, чтобы на водоем не могли выйти посторонние люди. Организована прямая линия связи с теруправлением, с оперативным управлением, с заместителем, курирующим рыбоохрану. Организованы стационарные посты на реке, назначены ответственные лица. И качество работы там оценивается не количеством изъятой икры, а количеством прошедшей "наверх" рыбы. На Камчатке поставлена задача уйти от докладов, что изъяли столько-то тонн браконьерской икры. Стараются не допускать людей на воду, а если они там все же оказались, любыми способами убрать. Очень важен нормативный документ: определение рыбоохранных зон. Есть такой документ – и сразу облегчается наша работа и работа рыбаков.
– Какова сегодня первоочередная задача руководителя теруправления?
– Прийти к нормальному диалогу с рыбаками. Определить критерии, по которым будем подходить друг к другу. Мы готовы к любому разговору. Если будет оказана посильная помощь, будем только рады. Неприятно слышать, что некачественно налажена рыбоохрана на Сахалине. Буквально вчера слышал мнение, что проблема еще и в том, что отчасти браконьерство прикрывается нами же. Если у кого-то будет информация, касающаяся наших сотрудников, занимающихся неблаговидными делами, прошу сообщать об этом. Не хочется потом краснеть перед людьми и объяснять, что мы на самом деле не "такие". Проблем, требующих неотложного решения, очень много, но неразрешимых, думаю, нет.
– Так что же не устраивает сахалинских рыбаков? Будут ли они услышаны?
– Мы пытаемся в этом разобраться. Мое назначение связывают с большими переменами в рыбной отрасли острова и боязнью, что новый руководитель "все сломает". Это домыслы. Если сахалинская модель оказалась приемлемой для дальневосточных субъектов, зачем же ее менять? Никто не собирается стоять с дубиной над пользователем. Если он работает в правовых рамках, если рыба подходит и нерестилища заполнены – ловите! Ведь показатель работы Росрыболовства – это в первую очередь увеличение объемов вылова. Задача А. Крайнего – вывести работу отрасли по уловам на прежний уровень. Ваша задача – ловить, наша – обеспечивать возможность осуществлять промысел.
